1982-2022 годы. Безвременье

С 1982 года последние усадьбы стали зарастать и наступило, наверное, самое мрачное десятилетие в истории села.

Как только в Свечах не осталось жителей, появились охотники до последнего добра. Ломали уцелевшие дома, растаскивая вековой кирпич, строительный камень и дубовые балки. Многого в Свечах было не взять. Некоторые избы, построенные когда-то из подручных материалов, рушились сами собой: проваливались крыши, сыпались глинобитные стены, из фундаментов лезла бузина. Тем не менее стройматериалов в ту эпоху было не купить и за десять лет умельцы растащили последние строения до основания.

Иногда в родные места приезжали бывшие селяне и их потомки. Например, чтобы набрать земли с родины на похороны отца, матери, деда, бабушки. Её, чёрную-чёрную, сыпали в гроб вместе с циркониевой или клали мешочком в ногах. Вместе с землёй привозили домой сводки: «Крыши нет…», «Стоят только стены…», «Уже и стен нет…»

В конечном итоге уцелели только стены дома Воробьёвых: он был, как теперь сказали бы, монолитным, – проще говоря, отлитым кустарным способом из смеси цементного раствора и камней разных размеров. Связываться с таким не захотели, да и взять с него было особо нечего.

Поначалу, пока сады ещё плодоносили, ходили собиратели по вишню-яблоки и просто варвары, отламывая целые ветки. Несколько сортовых яблонь выкопали.

Пионерский лагерь «Дружба» просуществовал ещё несколько лет и закрылся во второй половине 1980-х. После этого ещё лет пять там было электричество и стояла сторожка. Летом 1992 года в лагерных корпусах квартировала воинская часть. Потом лагерь остался неохраняемым, пришёл в упадок и с ним случилось то же, что было в Свечах: за несколько лет все строения сломали, часть из них растащили на кирпичи. В полуразрушенных корпусах поначалу жили воробьи. Под протекающими крышами в просторных светлых палатах, напоминающих ангары, можно было найти целые их стаи, которые при приближении человека, вскакивая с засиженных, пахнущих помётом полов, с криками проносились сквозь разбитые окна.

К середине 1990-х в Свечах и в радиусе трёх километров вокруг не осталось ни одного целого строения, ни одного места, где можно было бы укрыться от дождя. Руины пионерского лагеря покинули и воробьи.

Казалось, из Свечей вынесли всё, что могли унести. Но тут появились любители земляного поиска с металлоискателями, которые стали вырывать из свечинской земли то, что никогда им не принадлежало, оставшееся от поколений селян прошлых веков: монетки, медальоны, латунную мелочь. С тех пор прошёл не один десяток лет, но каждую весну в Свечах по-прежнему появлялись свежие лунки и ямы.

Местность планомерно дичала. Летом в Свечах на плодородных чернозёмных лугах и огородах вырастал непроходимый бурьян высотой в человеческий рост. В 1990-х годах селяне и те, кому дороги Свечи, часто приезжали пройтись по близким сердцу местам, навестить родные могилы на кладбище и переночевать у родственников и старых знакомых в Зикееве, Макове, Стрельцах. Места, где стояли дома, можно было узнать по зарослям крапивы, бузины и черёмухи.

С начала 2000-х трава постепенно вытеснялась лесной древесной растительностью: меж помнящих сельскую жизнь лип, вётел, ясеней и кое-где уцелевших яблонь поднимались осинник и поросль клёна. Заросла лесом шедшая с севера на юг улица, примыкавшая к основной сельской дороге.

Сама основная дорога тоже пришла в негодность: насыпной грунт ушёл в глубину, появились огромные ямы, промоины и колеи с лужами, непроходимые в сырую погоду, обочина заросла кустарником и молодыми деревьями, ветви и листва которых каждое лето словно пытались поглотить путь через Свечи в своих объятиях. Вековые деревья, в первую очередь, вётлы, старели и падали, гнулись к земле, создавая многочисленные непроходимые буреломы.

В 2022 году некие существа, которых смело можно назвать преступниками, спилили и увезли росшие в Свечах столетние ясени. С одной стороны, это дало ещё один повод ужаснуться масштабам человеческой алчности, наглости и цинизма, готовности некоторых разорить и уничтожить едва ли не общий дом, если это сулит хоть какую-то наживу. С другой стороны, удивляешься, что даже по истечении десятков лет забвения Свечи продолжают являть собою не только духовную, но и материальную ценность.

Говорят, место живёт людьми. В XXI веке в окрестностях осталось мало тех, кто когда-то жил в Свечах или помнил их жителей. Стало не к кому приезжать, не с кем коротать вечера в Зикееве или Стрельцах за воспоминаниями.

Тем не менее теми, кто знает, помнит и любит Свечи, это место посещалось и в безвременье. И тогда, и сейчас лучшее всего приезжать в середине мая. Этот период в Свечах поистине божественен, особенно для жителей мегаполисов: числа до 12-го нет ни комаров, ни слепней, ни высокой травы, можно приехать с палаткой, приготовить шашлык и отдохнуть у пруда или на одном из былых огородов в окружении цветущих вишнёвых побегов, тёрнов и яблонь-дичков, в которых мерно, наполняя воздух благородным гулом, в солнечный полдень жужжат пчёлы, когда откуда-то издалека доносится загадочный, немного мистический голос кукушки. Вечером, когда яркое весеннее солнце клонится к горизонту и тени становятся длинными, а пространство неподвижным, в густых ветвях просыпаются соловьи, из травы то там то сям слышится упрямое потрескивание коростеля, а где-то поодаль – куплетное уханье совы. Тогда с белоснежных исполинских черёмух опускается окутывающий землю аромат, включают басистые шорохи пропеллеров сотни майских жуков и только изредка нелепый выкрик лисицы нарушает всеобщее умиротворение. Становится слышен костёр, и за разговорами с печёной картошкой ощущаешь причастность к чему-то древнему, тёплому, родному, великому и оттого вечному.

Иначе не появился бы этот сайт.