1917-1940 годы

Отгремели Первая мировая война и события 1917 года.

Говоря в те годы об историческом процессе уменьшения лесных площадей в Михайловском уезде, М. В. Бабкин отмечал, что за последнее время лес ещё более поредел: «В годы разрухи и голода много леса повырубили на топливо, на хозяйство, приходившее в упадок и т. д. Даже искусственные насаждения около бывших поместий подверглись этой участи. Следы такого неразумного использования наших природных богатств под влиянием нужды можно видеть очень часто. Бесполезно исчезла роща с могучими дубами около села Свечи: один только дуб и пни с 200-250 годовыми кольцами остались от неё»¹.

Дубовая роща, о которой рассказывает М. В. Бабкин, располагалась к юго-востоку от нынешнего пруда и была, вероятно, заложена кем-то из помещиков в конце 1600-х или начале 1700-х годов. А тот единственный сохранившийся дуб – не что иное, как Барский дуб, ставший символом села и гордостью свечинцев в XX веке.

По воспоминаниям старожилов, в 1918 году к дворянам Дамовым пришли сотрудники ВЧК, но любившие и уважавшие Дамовых крестьяне села за них заступились. Однако мужа Зои Васильевны Дамовой, Анатолия Александровича Соколова, бывшего уездным комиссаром Временного правительства по Михайловскому уезду, арестовали. Отпустили через полгода, и в дальнейшем он возглавлял Михайловский ГОРОНО.

Когда Гражданская война близилась к концу, помещики Горонтьевы (Горонцевы?) съехали. Вспоминают, что именно им в последние годы принадлежал основной Барский дом у пруда. Он опустел и стал приходить в упадок. После дом сгорел.

Во времена продразвёрстки домашние хозяйства обложили данью. Каждый селянин должен был бесплатно отдать сколько-то мяса и яиц.

Елизавета Васильевна, супруга Павла Петровича Филиппова, порой эмоционально рассказывала о моментах из того времени: «Всё, что тогда было во дворе, – это корова со сломанным рогом. Звали её Долюшкой. Когда нужно было отдать её государству, сердце обливалось кровью. Веду её в последний путь, а из-за слёз дороги совсем не вижу. Глажу её, говорю: "Прощай Долюшка, кормилица наша". Вернулась – и дом пустой…»

Полина Васильевна Иванова тоже вспоминала, что приходилось отдавать государству практически всё, что вырастало на огороде.

В советский период все жители Свечей, бывшие когда-то Низовскими, уже носили фамилию Иванов.

У Ивана Фёдоровича Иванова в Свечах родились дети:

– Надежда Ивановна,

– Константин Иванович,

– Антонина Ивановна,

– Владимир Иванович.

У Михаила Васильевича Иванова родились дочь Галина Михайловна и сын Константин Михайлович.

По сведениям М. В. Бабкина, за прошедшие с 1850 г. три четверти века в Свечах отсутствовал прирост населения⁶. Однако это не совсем так.

Как следует из первоисточников, освещённых ранее в соответствующих исторических разделах сайта, после отмены крепостного права и отселения большей части крестьян в Новые Свечи население старых Свечей вновь стало увеличиваться, возрастая примерно в два раза за каждые 40 лет. Эта динамика подтверждается и таблицей, содержащейся в самой работе М. В. Бабкина.

Так, на 1928 год в Свечах в общей сложности в 23 дворах проживало уже 143 человека. Каждая семья засевала порядка 4 га. Ни коров, ни лошадей не было у 2-х семей, остальные кого-то держали: 15 семей – по одной корове, 6 семей – по две коровы, лошади были у 16 семейств, из них 5 семей держали по одной лошади, 9 семейств по две и у 2-х семейств было по три лошади.

Однако такая статистика была обязана прошлым временам, их условиям и тенденциям. В советский период население Свечей стало стремительно сокращаться.

В конце 1920-х – начале 1930-х годов после сворачивания НЭПа стало совсем тяжело. Согласно Постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств…»³ к «кулацким хозяйствам» предписывалось применять репрессивные меры: конфисковать средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, кормовые и семенные запасы, при этом «кулацкий актив» немедленно ликвидировать путем заключения в концлагеря, а «остальные элементы», «особенно из наиболее богатых кулаков и полупомещиков», высылать в отдалённые местности.

Причём понятие «кулак» нормативно определено не было. Выселяли при этом целыми семьями.

Ивановы раскулачивания избежали. А вот Филипповым пришлось хуже. Возможно, сказалось дворянское происхождение. По данным общества «Мемориал»², была репрессирована семья Михаила Николаевича Филиппова:

Филиппов Михаил Николаевич, 1877 г. р.;

Филиппова Капитолина Ивановна, 1889 г. р.;

Филиппова Мария Михайловна, 1916 г. р.;

Филиппова Валентина Михайловна, 1920 г. р.;

Филиппова Клавдия Михайловна, 1922 г. р.;

Филиппова Нина Михайловна, 1926 г. р.;

Филиппов Василий Михайлович, 1929 г. р.

Каждый из них был приговорён к раскулачиванию. Дела хранятся в УВД Рязанской области.

Они жили на северо-западном краю села. Их усадьба после выселения опустела, заросла и никогда больше не заселялась.

Есть сведения о репрессированных крестьянах, проживавших, скорее всего, в Новых Свечах. Это:

Белова Зинаида Александровна, 1892 г. р.

Виновной себя не признала. Расстреляна 17.09.1937 на Бутовском полигоне НКВД под Москвой. Захоронена там же⁴.

Дело хранится в ГУВД Московской обл. Номер дела: том VI, стр. 205.

Горячев Нестер Григорьевич, 1878 г. р.;

Горячева Мария Никифоровна, 1886 г. р.;

Горячев Илья Нестерович, 1913 г. р.;

Горячева Евгения Нестеровна, 1918 г. р.

Приговорены к раскулачиванию. Дела хранятся в УВД Рязанской обл.

Интересно, что упомянутое Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств…» до сих пор не отменено и формально остаётся действующим.

Ещё печальнее, что в России законодательно продолжает действовать архаичное правило, согласно которому доступ к персональным делам, датированным после 1917 года, имеют лишь родственники. То есть получить доступ, например, к делам Первой мировой войны, а равно к Метрическим книгам времён Российской империи, если они сохранились, проблем нет, а чтобы поднять из небытия память о тех, кто сгинул в 1930-е годы в стенах НКВД или системе ГУЛага, нужно быть родственником, т. е. ныне живущим человеком, помнящим своих предков, попавших в жернова коллективизации и индустриализации 100 лет назад.

Ведения работы над таким вот сайтом, как этот, недостаточно. Именно поэтому мы не можем, к сожалению, узнать подробности раскулачивания Филипповых, сведения об их имущественном положении, у нас нет их фотографий и мы не знаем, что именно вменили Зинаиде Беловой по расстрельной статье.

Несмотря на то, что селяне жили на земле, стал подбираться голод. Из Свечей и без раскулачивания поехали все, кто мог.

Немного легче оказалось тем, у кого были родственники в городах, кто так или иначе мог получить в городе жильё. Некоторые, в том числе часть Ивановых, уехали в Москву. Другие разъехались в Рязань, Михайлов, Подмосковье, на Спартак (пос. Октябрьский) и по близлежащим «большакам» – Стрелецким Выселкам и Макову, – где выжить всё-таки было проще.

Из Филипповых после раскулачивания в Свечах остались, как минимум, три брата: Павел Петрович, Анатолий Петрович и Пётр Петрович. Вновь дали о себе знать давние взаимоотношения с Ивановыми (Низовскими): женой Анатолия стала Александра Михайловна Иванова (Низовская), женой Петра – Татьяна Степановна Иванова (Низовская).

Вот так обозначались Свечи на карте в 1939 году.

Это редкая карта, потому что на ней отмечены также и Новые Свечи. А ещё в окрестностях находим Татарские Выселки и маленькую деревушку Суренка, которую ещё называли Тычки, полнодворные Зайчино, Зикеево и Ничушки.

Люди уже уезжали, но те, кто оставался, были ещё молоды.

В природе тем временем продолжались свои процессы. Как отмечал М. В. Бабкин⁵, лес за годы истории вместе с количественным уменьшением подвергся и качественному изменению. Дубовые рощи, когда-то господствовавшие, стали редки. Дуб постепенно вытеснялся осиной: «Сейчас в наших лесах преобладает осина (63%), дуб стоит уж на втором месте, далее идёт берёза, остальные породы представлены совсем незначительно, сопутствуя основным: ясень, клён, ольха, липа, вяз. Хвойные деревья (ель и сосна) встречаются отдельными экземплярами в некоторых бывших частновладельческих лесах и, по-видимому, искусственного насаждения».

Заметим, что по сравнению с 1920-ми годами, которые были для М. В. Бабкина современностью, в наши дни описываемые им процессы углубились: при беглом взоре в окрестностях Свечей заметно, что осинника действительно много, дуб при этом вряд ли второй, – скорее четвёртый, уступая липе и клёну, количество которых, видимо, увеличилось. А вот берёзу, как и хвойники, действительно можно считать экзотикой.

¹ Михайловская волость и город Михайлов Рязанской губернии. Сжатый естественно-географический и историко-экономический краеведческий очерк, стр. 17 / Бабкин М. В., 1929.
² www.memo.ru.
³ П. п. 2, 3 разд. I Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» / Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. Часть I, ГУИПП «Курск», 1999.
⁴ Бутовский полигон, 1937-1938 гг.: Книга памяти жертв политических репрессий / М. Вып. 1-7.
⁵ Михайловская волость и город Михайлов Рязанской губернии. Сжатый естественно-географический и историко-экономический краеведческий очерк / Бабкин М. В., 1929.
⁶ Михайловская волость и город Михайлов Рязанской губернии. Сжатый естественно-географический и историко-экономический краеведческий очерк, стр. 38 / Бабкин М. В., 1929.